Рисунок в скульптуре принято считать вспомогательным средством, подготовительным этапом воплощения образа в материале. Но не в том случае, когда речь идет о больших мастерах, таких как Огюст Роден, Аристид Майоль и Шарль Деспио, около 70 графических работ которых вместе с небольшими скульптурами будут представлены на выставке в фонде IN ARTIBUS. Все произведения — из собрания учредителя фонда, Инны Баженовой.

Впечатляющее количество рисунков, которое оставил Роден (только ню более 6 тыс.), ценится столь же высоко, как и его скульптура, свидетельствуя о том, сколь важную роль мастер отводил рисунку. Не случайно он как-то признался: «Мои рисунки — ключ к моему творчеству». На одной выставке Роден, Майоль и Деспио тоже окажутся не случайно: в судьбе двух последних Роден сыграл важную роль. Молодой Деспио работал у него в мастерской, а Майоль, до 40 лет занимавшийся живописью и гобеленами, решил стать скульптором после того, как Роден похвалил его «Леду» на выставке в 1902 году. При этом и Деспио и Майоль, преклоняясь перед мэтром, пошли своим путем. И рисунок у них разный: живописно-импрессионистический у Родена, лаконичный и точный у Деспио, классически простой у Майоля.

И тем не менее рисунок скульптора отличается и от станковой графики, и от рисунка живописца. «Скульптура — это трехмерное искусство, а рисунок двухмерен. Интересно наблюдать, как в рисунке скульптор ищет форму, разнообразно поворачивая модель, как он находит ее графическое воплощение и как рисует, специфически ваятельским образом, чтобы сохранить баланс между иллюзией пространства и формой, которую он хочет погрузить в это пространство», — говорит куратор выставки Елена Руденко.

Выставка эта замечательна и тем, что на ней широкая публика впервые увидит серию из 50 рисунков Майоля 1916 года, а также работы Шарля Деспио, практически не представленного в российских музеях. Известно, что Роден пригласил Деспио в помощники после того, как заметил на выставке в 1907 году его скульптуру «Полетта», которую назвал работой «для настоящих ценителей». Такой же обещает стать и эта выставка.

Майоль Аристид Жозеф Бонавантюр (1861-1944) — французский скульптор. «У современной скульптуры два ствола, дающие соки своим более молодым ответвлениям,- Бурдель и Майоль,- абсолютно справедливо утверждала известный русский скульптор В.Мухина,- два полюса по темпераменту, пластической форме: один — пафос огня, другой — дышащее спокойствием море».

Возвышающую, реальную силу гармонии воплощает в себе одна из лучших статуй Аристида Майоля — бронзовая «Помона» , которую скульптор начал делать в 1907 году по заказу И. А. Морозова (окончил он ее в 1910 ). Полная мягкого, сдержанного движения обнаженная женщина с яблоками в руках символизирует осеннее плодородие. Она входила в группу из четырех статуй, пластически повествующих о четырех порах года. «Постоянство изменчивости» линий женского тела стало для Майоля темой множества его скульптурных вариаций.

Аристид Майоль родился 8 декабря 1861 года в небольшом, утопающем в зелени городке Баньюль-сюр-Мер, который находится неподалеку от испанской границы, у Восточных Пиренеев в провинции Руссильон. На местном каталонском наречии «майоль» означает «виноградная лоза», будущий скульптор гордился, что происходит из рода потомственных виноградарей.

Аристид Майоль был вторым из четверых детей. Он рос мечтательным, тихим и застенчивым мальчиком. В старинном фамильном доме за детьми все время приглядывала мать, строгая тетка и полуослепший к старости дед. Аристид очень любил окружающую природу. «Окрестности Баньюля,- любил повторять он,- это как картина Пуссена, только еще прекрасней. …Море, солнце, вино! Здесь невозможно создавать бесчувственное искусство».

Рисовать он начал рано, еще учась в колледже в Перпиньяне. Один из первых своих написанных маслом пейзажей, на котором были изображены берег, море, прибрежные скалы, Аристид старательно населил самыми разными персонажами.

Активно участвовал он в качестве художника и в выпуске иллюстрированной газеты. Его талант был замечен: Генеральный совет в Перпиньяне выделил Аристиду стипендию в 20 франков. Будущий скульптор старательно копировал античные гипсы, собранные в местном музее, много рисовал и наконец решился ехать в Париж. Деньгами помогла тетка, которая ежемесячно высылала ему в столицу необходимую сумму.

В это время в Париже уже не было тех дружных свободных братств художников, какими были братства барбизонцев или импрессионистов в 1870-е годы. Большинству художников приходилось пробиваться самостоятельно.

Преодолевая нищету, Аристид Майоль много работал, копировал в Лувре Рембрандта, Фрагонара, Шардена, а в 1881 году поступает в Школу изящных искусств в класс антиков профессора Жерома. Однако его рисунки не понравились мэтру, и Аристид Майоль продолжил свое образование в Школе декоративных искусств.

После окончания школы Майоль попал под сильное влияние понт-авенской группы , которую возглавлял , в то время утверждавший: «Живопись — не натура. Это поверхность, которую следует декорировать». Кроме Поля Гогена, Аристид Майоль увлекался творчеством изобретателя «синтетизма» Эмиля Бернара , который стремился, в отличие от импрессионистов, не к аналитическому, расчленяющему, а к цельному видению. В сферу интересов молодого художника вошло и творчество монументалиста Пюви де Шаванна , который стал одним из теоретиков «клуозонизма» и предпочитал четко вылепленную, немного грузную форму.

В ранних живописных работах Аристида Майоля сквозь узорчатый, подвижный рисунок пробивается реальное воплощение мечтательно-зыбких женских образов: «Женщина в волнах» (1898) , «Лазурный берег» (1898) и др.

На время Майоль оставил живопись и организовал в Баньюле экспериментальную мастерскую по производству гобеленов. Он сам делал картоны, составлял гамму цветов, подбирал и даже окрашивал нитки. Ткали гобелены местные девушки. В 1894 году на выставке «Группы двадцати» в Брюсселе Аристид Майоль показал свои первые гобелены — «Музыка» и «Очарованный сад». В этих работах, как и в ранней живописи Майоля, чувствуется влияние стиля модерн, понт-авенской школы и группы «набидов «. Стилизованное упрощение и мягкая, плавная извивающаяся линия станут со временем отличительной особенностью его творческой индивидуальности.

Именно в гобеленах Аристид Майоль начал создавать свой, неповторимый, очень естественный, без присущих модерну надломов мир, полный цветов и свежих красок. Даже одежда и прически дам напоминают в его работах все те же бутоны и соцветия. Позже Аристид Майоль попытается теоретически обосновать адекватность человека растению, воплотит свои идеи в пластике и будет добиваться органического соединения мира искусства с миром природы, архитектуры с растительностью. В 1893 году Аристид Майоль женился на одной из своих мастериц, которая стала впоследствии любимой его моделью. Он не раз изображал ее не только на своих рисунках, но и в камне, бронзе, дереве. В это же время друзья познакомили Майоля с меценатом, богатым румынским князем Эммануэлем Бибеско , который со своими не менее состоятельными родственниками заказывал Майолю ковры.

Однако наступление машинного конвейерного производства не давало возможности процветать возрожденному кустарному промыслу.

В сорок лет Аристид Майоль словно начал жизнь заново. Он увлекся скульптурой, «увлеченно вырезал из дерева женские фигурки, даже не прорабатывая их предварительно в глине. Октав Мирбо , который часто встречался с Майолем в это время, говорил, что он был беден, но горд и весел.

Возвращаясь к земле, к истокам, Майоль все зимы проводил на родине, в Баньюле, а на лето приезжал в Марли-ле-Руа возле Парижа. Он с увлечением продолжал свои начатые еще в 1890-е годы эксперименты с изготовлением статуэток, ваз из фаянса и обожженной глины, пробовал себя в мелкой пластике из дерева и бронзы. Аристид Майоль был убежден, что нужно создавать вещи, имеющие отношение к жизни, что скульптура — как гончарное дело, она тоже должна быть создана для чего-нибудь.

Постепенно он преодолел «архаическую» скованность, которая чувствовалась в его ранних терракотовых купальщицах. В лучших произведениях этого времени «Лежащей девушке» (1900) , «Леде» , «Еве» (1902) чувствуется необыкновенная интимность выражения. Его женщины, выполненные в камне и бронзе, очень естественны, непосредственны и пластичны. Не только фигуры майолевских героинь, но даже их прически можно воспринимать как некие целостные и гармоничные архитектурные сооружения. Именно точная структурная, конструктивная основа делает эти небольшие фигурки похожими на большие скульптуры, к созданию которых Аристид Майоль приступил в начале 1900-х годов. Первым до размера натуры он увеличил в 1902 году терракотовый эскиз «Средиземное море», а в 1905 году перевел его в камень. Внешне абсолютно спокойные героини Майоля поражают ясно выраженным внутренним напряжением мысли и чувства. Это можно сказать о созданной в 1902-1906 годах «Ночи» и других скульптурах. Майоль много наблюдал за каталонками, иногда мог в один сеанс вылепить голову понравившейся ему девушки. Он признавался: «Когда она проходит мимо, я чувствую ее душу. Вот это я хочу передать в моей статуе, что-то живое и вместе с тем нематериальное. Создавая фигуру девушки, я хочу передать впечатление от всех девушек. Мое чувство переходит в мои пальцы» . Необыкновенно жизненно воплотил Майоль в камне и чувство нежности, вдохновенной ласки ().

Аристид Майоль создал в это время немало интересных скульптурных портретов — величественно-суровый, чем-то похожий на образы романских святых «Портрет матери» (1898), правдивый портрет грубоватого в общении живописца Этьена Террю (1905) и выполненный с некоторым чувством трагической неотвратимости судьбы портрет старика , который после того, как пришлось позировать Майолю, сам увлекся скульптурой.

В 1903 году на выставку Салона была впервые допущена маленькая статуэтка Майоля , а в 1905 году — «Средиземное море» . В этом же году Аристиду Майолю поручают создание памятника Луи-Огюсту Бланки , который получил название «Скованная сила» (1905-1906). Моделью для этой скульптуры, в которой впервые у Майоля проявляется некоторая экспрессия, служила жена художника. Образ женщины, силящейся разорвать сковывающие ее путы, олицетворяет саму жизнь революционера, который много лет провел в заключении. Образы Майоля никак не сопоставишь с танцем Айседоры Дункан. Они иногда не просто предельно просты, но даже простоваты, но в этом и кроется тайна их необыкновенной естественности и пластичности.

Только в 1908 году Аристид Майоль смог благодаря помощи образованного немецкого коллекционера графа Гарри Кессле-ра осуществить давнюю свою мечту — посетил Грецию. Вместе с Майолем в это долгожданное путешествие отправился и его меценат писатель Гуго фон Гофмансталь. Аристид Майоль с удивлением открыл для себя, что Греция очень похожа на его родную Каталонию. Позже скульптор написал: «В Афинах я рисовал в музее статую Аполлона. В этой статуе передано с предельным совершенством тело, но она уже далека от величественности и царственности Фидия. Кончив рисунок, я обернулся и оказался перед большой статуей примитивного характера, произведением в египетском стиле, строгом и грандиозном. Одним словом, статуей бога. Я понял, насколько это искусство по своему духовному величию выше Аполлона. Это сравнение меня поразило и заставило глубоко задуматься».

Дыхание античности чувствуется во многих произведениях Аристида Майоля, но особенно в его несравненных женских торсах — «Торсе Нереиды» (1905) и «Малом торсе на дельфине» (1925) . Лишенные рук, ног, головы, эти женские фигуры поражают необыкновенной пластичностью и женственностью. Мелкие, легкие складки, которые воспринимаются как промокшее платье, напоминают складки одежд нимф Парфенона.

Аристид Майоль продолжал свои «поиски великого». Значительно позже, подводя итоги своей творческой жизни, он писал: «Нашему времени не нужны больше боги. Мне остается следовать природе, и мне кажется, что я смогу найти в изучении человеческого тела основания красоты высшего порядка, если поставлю себе задачей передать гармонию форм и их архитектурное равновесие, и что этим изучением я смогу достичь великого».

Именно интимность отличает величественные статуи Аристида Майоля от произведений античных скульпторов. В 1907- 1910 годах появляется полная так называемой «развитой гармонии» и более легкая, прелестная, в обтекающих тело легких одеждах В 1910-1932 годах скульптор работал над памятником , воплотившем в себе вечный дух исканий. Царственного величия исполнена полулежащая фигура (памятник Сезанну; 1912-1925 ), которая была своеобразным итогом исканий мастера уже не в «вертикальном», а в «горизонтальном» типе фигур. И если «Венера с ожерельем» (1918-1928) еще поражает своей отстраненностью от окружающего мира, то в бронзовой фигуре уже сливаются воедино и «человеческое», и «пейзажное» начала. Не то складки одежды стекают подобно воде, не то вода и есть одежда…

Очень органичны, естественны и необыкновенно красивы, даже иногда утонченны иллюстрации Аристида Майоля к «Эклогам» Вергилия, «Искусству любви» Овидия, «Дафнису и Хлое» Лонга и другим произведениям.

Обосновывая свою эстетическую концепцию, Аристид Майоль писал: «В природе все восходящие линии, все вертикали прямы, горизонтальные линии — круглы. Возьмите ствол дерева. Его вертикаль пряма, как свеча. Но сделайте разрез ствола, и вы получите одни лишь круглые формы. Перенесите эти принципы, которые я нашел в природе, на человеческую фигуру. И вы будете иметь основы моей эстетики».

Очень точно определил развитие творческой индивидуальности Аристида Майоля Джон Ревалд, который в 1939 году писал: «В его эволюции нет ничего резкого, внезапного, ничего интеллектуального, она походит на ясный ручей, который в своем течении постепенно становится рекой. Его вода остается по-прежнему светлой, но его русло углубляется».

Те, кто хорошо знал Майоля, отмечали, что он вовсе не был художником только постоянного и светлого спокойствия. Экспрессия, которую можно уловить в некоторых его ранних работах (живописная композиция «Море» (1895) , горельеф «Желание» и др.), с особой силой проявилась в 30-е годы. Аристид Майоль, как вспоминают его друзья, любил грозу и живопись Тициана очень часто предпочитал Эль Греко , его влекла «дорога, которая ведет неизвестно куда, в тайну».

В 1930 году в саду библиотеки Сен-Жермен-ан-Ле близ Парижа был установлен выполненный Аристидом Майолем памятник выдающемуся композитору Дебюсси . Памятник лаконичен и немногословен — это присевшая на мгновение обнаженная женщина, которая поводит вокруг себя руками. Она похожа на нотный знак, вобравший в себя всю бездонность музыки.

Самым грандиозным произведением из созданных Майолем в 30-е годы считается .

Сам скульптор в эти годы говорил: «Я искал архитектуры устойчивости, стабильности. Теперь я ищу архитектуры движения» . Он создает целую серию необыкновенно динамичных маленьких бронзовых и глиняных купальщиц, а позднее, вдохновленный мощной глубокой музыкой Баха,-символические образы природных стихий. Полна могучего спокойствия и задумчивости его «Гора» (1935-1938). Легка и свободна почти парящая над постаментом женщина— , выполненная в 1937-1939 годах как памятник летчику Ж. Мермозу , о котором писал Сент-Экзюпери. Мечтательны объединенные внутренним ритмом «Три нимфы» (1936-1938) . Покорна, вся во власти стремительного стихийного движения «Река» (1938-1943).

В живописи, которую Майоль не оставлял в этот период, проявляется пастозность, даже некоторая скульптурность письма.

Когда началась Вторая мировая война, Аристид Майоль наотрез отказался эвакуироваться и остался с женой в своем доме.

Последней моделью Аристида Майоля стала оригинальная, очень глубокая, начитанная девушка Дина Вьерни , которую он пригласил позировать для «Трех нимф». С начала 1937 года она почти ежедневно приходила за пять километров к нему на ферму, и они даже во время сеансов вели философские беседы, читали стихи. Именно с Дины сделаны почти все последние рисунки Майоля и его последняя, самая дорогая для него скульптура «Гармония» (1944) , в которой он как бы объединяет чувства трагедии и радости, живое движение, в котором чувствуется отзвук его недавнего увлечения экспрессией, и изумительное чувство спокойствия и необыкновенной нежности.

В начале сентября 1944 года Майоль, возвращаясь от Рауля Дюфи, попал в автокатастрофу. Врачи самоотверженно боролись за его жизнь. Утратив возможность говорить, Аристид Майоль пытался записывать свои мысли в школьной тетрадке.

Однако 27 сентября 1944 года его не стало. В последний путь скульптора провожали две его Музы — окруженная детьми каталонская красавица Лаура, увековеченная им в «Помоне», и утонченная, нежная и гордая Дина. «Гармония», для которой она позировала, так и осталась незавершенной, но в ней звучит услышанная и воплощенная великим скульптором великая музыка, музыка тишины.

Бoгдaнoв П.С., Бoгдaнoвa Г.Б.

Статья из www. ikleiner. info , изобразительный ряд изhttp://smallbay.ru и из книги О.Петрочука «Аристид Майоль». 1977г. изд.

Имя Дины Верни вряд ли известно широкой публике – у нас ее знают только любители французского искусства и… поклонники тюремного фольклора. Она стала последней музой скульптора Аристида Майоля , а также позировала Матиссу и Боннару . Однажды она побывала в СССР, а по возвращении записала альбом блатных песен, чем очень удивила парижскую богему.

Когда Дине Айбиндер было 6 лет, ее семья эмигрировала из Кишинева в Париж. В раннем возрасте она вошла в круг французской богемы: друг ее отца обратил внимание на ее внешнее сходство со скульптурами Майоля и решил познакомить девушку с автором. 15-летняя Дина стала для 73-летнего французского скульптора последней музой – на протяжении последних 10 лет своей жизни он создал множество произведений, воссоздающих ее черты.

Сегодня в парижском парке Тюильри можно увидеть полтора десятка статуй, моделью для которых послужила Дина Верни. Это композиции «Река», «Воздух», «Гармония» и другие. Дина говорила, что Майоль ее вылепил и сформировал как личность. Скульптор нашел в девушке идеал «вечной гармонии».

«Я не только его натурщица, но и отражение его творчества, так как физически была похожа на все его произведения. Значит, существовала особая духовная связь. Это больше, чем модель, это зеркало всех его идей. Странно, но тут природа похожа на искусство, а не искусство на природу. Это парадоксально. Иногда художники находят в жизни персонажей, которые являются отражением их замысла, это естественно. И как раз в нашем случае это было так», – утверждает Дина.

Во время учебы в Сорбонском университете Дина позировала знаменитым французским художникам Матиссу и Боннару. По словам Матисса, Верни была первой его натурщицей, с которой можно было поговорить об искусстве и книгах.

Во время нацистской оккупации Дина участвовала в движении Сопротивления: она прятала беженцев в мастерских и затем переправляла их через границу. За это полгода она провела в тюрьме. Освободить ее помог по просьбе Майоля любимый скульптор Гитлера Арно Брекер.

После смерти Майоля Дина Верни унаследовала его состояние и открыла художественную галерею. Всю жизнь она коллекционировала шедевры живописи и скульптуры, но редко их продавала. «Тому, кто покупает коллекцию, это ничего не дает. Это как купить чужую любовь», – объясняет она.

Дина всегда говорила, что в ней течет русская кровь и всегда мечтала побывать на родине. Это удалось ей лишь в 1959 г. Она познакомилась с политзаключенными, которые вернулись из лагерей. В домах диссидентов, где она бывала, часто пели лагерные и тюремные песни. Дина задалась целью записать их, но поскольку через таможню нельзя было вывезти эти тексты, она выучила их наизусть.

Ее интересовало, «каким образом отсутствие творческой свободы давало импульс к созданию произведений искусства. Это было нечеловеческое напряжение и победа над временем». В блатном фольклоре она увидела своеобразное выражение протеста против тоталитаризма.

«Для меня искусство – это религия», – говорила Дина Верни о том, чему посвятила всю свою жизнь. У нее было много источников вдохновения – скульптура, живопись, музыка, коллекционирование кукол и даже карет. Ее вклад и в русское, и во французское искусство сложно переоценить. Во Франции ее наградили орденом Почетного легиона, а в России о ней почти никто не знает.

Дина была не единственной славянкой, вдохновившей Матисса.

Аристид Майоль (фр. Aristide Maillol, 8 декабря 1861 года, Баньюльс-сюр-Мер - 27 сентября 1944 года, там же) - французский скульптор и живописец каталонского происхождения.

Аристид Майоль родился 8 декабря 1861 года на юге Франции - в городке Баньюльс-сюр-Мер в провинции Руссильон (Пиренеи).
Учился в Школе изящных искусств и Школе декоративных искусств в Париже, занимался рисунком и живописью в классе Александра Кабанеля , но ухудшение зрения заставило его обратиться к скульптуре.

Аристид Майоль был сыном потомственного виноградаря (слово «майоль» на каталонском наречии означает «виноградная лоза»). Именно там, на родине, в крестьянском труде и первых, ещё неумелых, но упорных попытках заниматься искусством прошли первые двадцать лет его жизни.

В 1881 году Майоль поселился в Париже. Сначала он посещал школу при Академии изящных искусств, затем Школу декоративных искусств, где познакомился с творчеством современных французских художников. В то время Майоль увлёкся живописью и изготовлением гобеленов - вытканных вручную шерстяных ковров-картин без ворса.

Он вернулся домой и организовал мастерскую. В 1894 году первые его работы были представлены публике.

Ткачество открыло Майолю забытые возможности декоративно-прикладного искусства, а созданные им гобелены, очаровав многих художников, принесли мастеру известность и поклонников среди коллекционеров.

В сорок лет Майоль занялся скульптурой.

Огюст Роден , посетив первую персональную выставку Майоля в 1902 году, был восхищён его работой «Леда» (1902). Это было признанием правильности избранного пути, более того - своеобразным благословением знаменитого Родена.

В 1901-1905 годах Майоль создал первую большую мраморную статую, у которой два названия: «Средиземное море» и «Мысль». Её композиция чиста и логична, а пластика формы представляется как сама собой разумеющаяся.

Майоль, поверив в свои силы, начал участвовать в конкурсах проектов памятников. В 1906 г. появился монумент «Скованная свобода» (1905-1906 гг.), изображающий могучую женщину, воплощение жизненной энергии, способной к преобразованию мира.

Таким Майоль представил и памятник коммунисту-утописту Луи Огюсту Бланки. Но, как и в случае с Диего Риверой, в 1934 г. представившего Фонду Рокфеллера фреску, изображавшую суть современной эпохи как переход власти в руки людей труда, заказчики остались недовольны. Но если по распоряжению Фонда Рокфеллера фреска Диего Риверы была уничтожена, то в данном случае заказчики попытались скрыть непозволительный для них облик скульптуры, поставив её на очень высокий постамент и окружив деревьями. Аналогичный прием был применен в наши дни - на этот раз в Москве: памятник В. В. Маяковскому (скульптор А. Кибальников, архитектор Д. Чечулин) был окружен застройками, препятствующими пониманию образа великого поэта.

Скульптор мечтал увидеть памятники Древней Греции. В 1908 г. у него появилась такая возможность. Новый друг Майоля немецкий меценат и коллекционер граф Гарри Кесслер помог осуществлению его желания. Изучая скульптуры Парфенона и храма Зевса в Олимпии, рисуя в афинских музеях, мастер выявлял близость своего видения задач скульптора пластическому мышлению древних греков. Майоль осознавал, конечно, огромный разрыв культур - древней и ему современной. «Что должен был я выбрать? - вопрошал скульптор. - Нашему времени не нужны больше боги. Мне остаётся следовать природе…»

Так появилась «Флора» (1911 г.), спокойная, как мудрая богиня, и сильная, как простая крестьянка. За ней последовала более изящная скульптура, олицетворяющая Иль-де-Франс, историческую область в центре Франции («Иль-де-Франс», 1910-1932 гг.). «Не подражая природе, я работаю, как она», - говорил Майоль.

В 1912 году скульптор начал памятник художнику Полю Сезанну . (Майоля иногда называли «Сезанном в скульптуре».) Он занимался памятником более десяти лет, разрабатывая композицию с полулежащей женской фигурой. Однако жителям Экса, родного города Сезанна, монумент показался слишком простым. После громкого скандала в прессе он нашёл приют в парижском саду Тюильри.

Это часть статьи Википедии, используемая под лицензией CC-BY-SA. Полный текст статьи здесь →

Аристид Майоль родился 8 декабря 1861 года в приморском городке Баньюльс-сюр-Мер, расположенном на крайнем юго-западе Франции. Отец его был виноградарем, а дед рыбаком. Его каталонское происхождение впоследствии скажется на характере образов, где галльская нежность и гармоничность будут неотделимы от испанской суровой и сдержанной силы.

В 1882 году, недоучившись в перпиньянском коллеже, Майоль отправился в Париж с намерением посвятить себя искусству — живописи. После неудачных попыток поступить в Школу Изящных искусств Аристид записывается туда вольнослушателем. Вскоре он переходит в Школу декоративного искусства. И здесь Майоль пробыл недолго. Его угнетала крайне консервативная система обучения. В 1885 году Аристид поступает наконец в Эколь де Боз"ар, в класс Александра Кабанеля.

За четыре года обучения у Кабанеля, Жерома и других академических профессоров Майоль приобретает профессиональные навыки. Но, разочаровавшись в академическом обучении, Майоль ищет учителей вне школы.

Своим самым сильным впечатлением восьмидесятых годов Майоль называл живопись Пюви де Шаванна. Однако решающую роль в его становлении сыграло знакомство в 1889 году с искусством Поля Гогена. «Искусство Гогена было для меня откровением, — говорил он впоследствии Дж. Ревалду, — посмотрев понт-авенские картины Гогена, я почувствовал, что смог бы работать в том же духе». Он перенял от Гогена в первую очередь антиакадемичность и современную энергию живописного языка, взгляд на живопись как на «образ» мира. Внутренние контакты с творчеством Гогена Майоль сохранит и в будущем. Неудивительно, что Майоль сближается с молодыми художниками, последователями Гогена, называвшими себя «Наби» («Пророки»). Они писали картины, подобные декоративным панно, расписывали ширмы, делали рисунки для гобеленов. Майоля привлекла идея возрождения старинного ковроткачества. У себя на родине, в Баньюльсе, он организовал мастерскую, где шесть девушек работали над коврами по его эскизам.

Аристид Майоль - Дама с зонтиком

Майоль создал более десятка ковров, показанных на выставках в Париже и Брюсселе. Но и среди них выделяется гобелен «Очарованный сад», который выполнен в золотисто-коричневой «осенней» гамме с добавлением звучных красных, синих и зелёных тонов.

Кроме гобеленов, Майоль создаёт на исходе века целую серию предметов прикладного искусства. Он работает с деревом, бронзой и керамикой, украшая свои произведения лепными и живописными изображениями античных персонажей. Первая из сохранившихся — бронзовая статуэтка «Наби» — датирована 1895 годом. Напряжённая работа над гобеленами приводит к тому, что в 1899 году Майоль временно теряет зрение. Выздоровев, он вынужден навсегда оставить любимое ремесло.

Его увлекает новый вид искусства — скульптура. Первые маленькие фигурки Майоля навеяны мотивами пастелей Эдгара Дега, где он изображал причёсывающихся, умывающихся, одевающихся женщин. И вот эту камерную, интимную по своему звучанию тематику подхватил Майоль. В 1901 году Майоль начинает работу над первой своей большой скульптурной композицией — сидящей женской фигурой. Скульптура имеет два названия — «Мысль» или «Средиземное море». В 1905 году в осеннем Салоне Парижа скульптура предстала перед публикой.

И. Ненарокомова пишет: «Успех был огромен. И не только высочайшее техническое мастерство скульптора потрясло зрителей. В удивительно пластичной, безупречной по композиции, выполненной в классических традициях скульптуре были заключены поэтичность, музыкальность, особое майолевское видение мира. Сидящая обнажённая женщина, погружённая в задумчивость, словно застыла в вечности. Прекрасная и грациозная, полная жизни и теплоты, она одновременно воплощала некое общечеловеческое начало, являя собой совершенство форм, созданных природой, разумную красоту мироздания». «Я никогда не довольствовался ни формой, ни материалом, — говорил позже Майоль. — Я хотел не творить форму, а вкладывать в неё душу. Я искал дух».

Писатель Андре Жид считал, что «Средиземноморье» — олицетворение нового искусства. В самом деле, это произведение — своего рода манифест, которым Майоль утверждал эстетические и идейные принципы скульптуры, своё понимание проблем, стоящих перед монументалистами.

В 1905 году после выставки «Средиземноморье» купил немецкий любитель искусства граф Г. Кесслер. Он сыграет благотворную роль в дальнейшей судьбе мастера, став страстным почитателем таланта Майоля и пропагандистом его творчества в Германии. Именно благодаря его заказам скульптор смог выбиться наконец из нищеты и обрести возможность для дальнейшего творчества. Вплоть до Второй мировой войны Майоль работал поочерёдно в двух разных концах Франции — летом под Парижем в Марли-ле-Руа, а в остальные месяцы — в Баньюльсе.

Прозвучавшая в «Средиземноморье» тема покоя и погружённости в себя вскоре почти исчерпывается в статуе «Ночь» (1902-1909). А вот в «Памятнике Бланки» («Скованная сила») (1905-1906) — первом мемориальном произведении мастера — воплощён другой мотив. Скульптор создаёт пластически выразительную аллегорию, где мощная женская фигура олицетворяет революционный порыв, противоборство человека трагической судьбе, одухотворённую силу, преодолевающую внешнее сопротивление.

В 1907 году, по заказу русского мецената И. А. Морозова, Майоль начал работать над статуей Помоны — она должна была представлять аллегорическую фигуру осени и плодородия. Знаменитая статуя появляется сразу после поездки в Грецию в 1910 году. Там на Майоля наибольшее впечатление произвела архаика и ранняя классика.

С той поры излюбленным мотивом скульптора становится изображение стоящей женской фигуры. Майоль говорил: «Создавая фигуру девушки, я хочу передать впечатление от всех девушек. Мои статуи — это поэмы жизни. Вместо того чтобы выражать себя в стихах, я делаю это в скульптуре».

«„Помона“ стоит и держит в каждой руке по яблоку, — пишет К. Богемская. — Идея яблока — округлая шаровидная форма — прочитывается во всей пластике её тела: и в выпуклом лбе, и в полусферах груди, и в лепке живота. Классическая стройность и симметрия, ясность образа могут напомнить о музейных прототипах. Но Майоль действительно является мастером XX века. Изображая обнажённую фигуру, он не стремится передать реальную красоту женственности, он мыслит объёмами, достигает их архитектонического сочетания, величавой строгости целого. Майоль был почитателем живописи Сезанна… У самого Майоля поражает не обнажённая фигура, а уравновешенность пластики. И в том, как рационалистически чётко видел скульптор свою задачу, с какой глубокой художественной культурой он подходил к своему материалу, можно усмотреть его родство с Бурделем, несмотря на все различия».

Аристид Майоль - Ночью.

«Я составил бы себе состояние, если бы разрешил сделать с „Помоны“ много уменьшенных копий, — говорил Майоль своему биографу А. Фреру. — Такие предложения мне делали много раз. Меня уверяли, что успех будет колоссальный — продать удастся любое количество копий. Но я упорно отказывался. Я никогда не разрешал уменьшать размеры больших статуй. Искусство есть искусство. Если с помощью его можно заработать деньги — тем лучше. Но превращать его в коммерцию не годится».

В начале 1910-х годов Майоль начинает работу над новыми масштабными произведениями, законченными из-за войны только в двадцатые годы: «Памятник Сезанну», «Иль-де-Франс» и «Венера с ожерельем». «Безусловно, одно из высших достижений всего майолевского творчества — „Иль-де-Франс“, — пишет Н. Апчинская. — Ещё в 1910-х годах скульптор выполнил с натуры торс „девушки, выходящей из воды“, который лёг в основу композиции статуи. Этот изогнутый, как лук, торс, плавная поступь, суровое лицо статуи — всё это создаёт впечатление неудержимого, но при этом внутренне уравновешенного порыва. Как всегда, отправляясь от сюжетного немотивированного движения человеческого тела, Майоль сумел наполнить своё произведение такой глубиной и одухотворённой энергией, что оно действительно явилось символом французского национального духа — и человеческого духа вообще».

Именно к «Иль-де-Франс», пожалуй, больше всего подходят слова М. Алпатова о героизме майолевских статуй, который «не противоречит естественным функциям человека» и «рождается в них самих, как их высшее проявление». В этой статуе достигает кульминации тема «устремлённости», разработанная ещё в статуэтках 1900-х годов, а по своей энергии данное произведение сопоставимо с «Памятником Бланки». Но если в последнем выражено сопротивление внешнему давлению, то «Иль-де-Франс» — само воплощение свободы и победы, подлинная «Ника» XX века.

На всём протяжении двадцатых годов скульптор работал над «Венерой с ожерельем». Это самая лиричная и женственная из его богинь. Статуя впечатляет непринуждённой грацией жеста, лишённого манерности и продиктованного внутренним чувством.

В то же время Майоль работает над памятниками жертвам Первой мировой войны. Наиболее удачный — «Памятник павшим» в Баньюльсе, решённый в виде каменной стелы с двумя выступами. Простыми средствами Майоль передал здесь чувство глубокой скорби и стоящее за ней ощущение вечности.

Аристид Майоль - Очарованный сад

В тридцатые годы мастер создаёт ряд статуй, олицетворяющих природные стихии, или своеобразные «первоначала» природы: землю, воду, воздух. Подобный замысел нашёл воплощение в статуе «Гора» (1933-1937). «В других статуях, — говорил скульптор Фреру, — я искал архитектуру статики, здесь я ищу архитектуру движения». «Гора» полна мощного порыва, явственно ощущается огромная сила.

В тридцатые годы мастер работал также над единственной в его творчестве круглой групповой композицией, позже названной «Три грации» (1930-1937). Сам Майоль называл её «Нимфы прерий». Она состоит из трёх обнажённых женских фигур, головы которых увенчаны венками из полевых цветов.

Последняя монументальная статуя Майоля — «Гармония» (1940-1944), создавалась в тяжёлые годы фашистской оккупации. Скульптор практически не выезжал из Баньюльса и, несмотря на почтенный возраст, по-прежнему работал по десять часов в сутки, создавая жизнеутверждающие произведения. Свою задачу Майоль, как и прежде, видел в том, чтобы творить «вечно человеческое» и «волновать сердца людей».

27 сентября 1944 года скульптор скончался после автомобильной катастрофы. Его похоронили в Баньюльсе в окружении кипарисов и сосен. На могиле его надгробие в виде статуи «Средиземноморье».